|
На 1
октября 2002 года в 30 регионах России было зарегистрировано более 70
народных предприятий. На них работает около 32 тысяч человек. В 2001 году
они произвели продукции и услуг на сумму около 9 миллиардов рублей и
получили более 1 миллиарда рублей прибыли.
Темой
одного из прошлогодних номеров нашего журнала была деятельность таких
предприятий в России (“Российская Федерация сегодня”, № 19, 2001 год).
Недавно из правительства РФ поступил отрицательный “официальный отзыв” на
подготовленный одиннадцатью депутатами Государственной Думы (среди авторов
есть представители практически всех фракций и групп) проект Федерального
закона “О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон “Об
особенностях правового положения акционерных обществ работников (народных
предприятий)”. И потому мы опять возвращаемся к этой
теме.
Заместитель председателя Комитета Государственной Думы по
образованию и науке, доктор экономических наук Адриан Пузановский, давно занимающийся
проблемами народных предприятий, отвечает на вопросы нашего
корреспондента.
— Адриан
Георгиевич, год назад на “круглом столе” в Государственной Думе ее
Председатель Геннадий Селезнев назвал народные предприятия “нелюбимым
детищем у нашего правительства”. И вот новое тому подтверждение. Выходит,
за год ничего не изменилось?
— Когда читаешь отзыв правительства, то
может показаться, что речь идет о каких-то технических и юридических
недоработках. На самом деле за сухими формулировками скрываются суть
экономической политики, проводимой исполнительной властью, и ее
идеологическая основа. В рамках избранной идеологии правительство России
проводит последовательную и жесткую политику по построению в нашей стране
капитализма, основанного на крайне правых либеральных экономических
ценностях. Для юридического обеспечения избранного курса за последние три
года практически пересмотрены все законодательные акты, принятые в
1996—1999 годах. Из года в год принимаются бюджеты, которые фактически
реализуют этот курс.
Я бы назвал проводимую исполнительной
властью политику примером классического праволиберального фундаментализма.
Фундаментализм — не только ваххабиты или “Талибан”. Я понимаю под этим
словом идеологию, которая не воспринимает никаких альтернативных
вариантов. Когда компромисс является исключением, а не правилом. Когда
терпимость только декларируется.
— Но чем заслужил столь резкую
оценку именно этот правительственный документ?
— Мы знаем, что отзыв правительства был
подготовлен ФКЦБ России и согласован с Минэкономразвития, Минфином и
Минюстом. Основным недостатком законопроекта они считают большое число
ограничений для акционеров народного предприятия. Но все эти ограничения
уже предусмотрены действующим вышеупомянутым законом (он вступил в силу 1
октября 1998 года). В соответствии с Гражданским кодексом РФ и Федеральным
законом “Об акционерных обществах” они могут быть введены акционерами
любого ОАО, которые владеют 75 процентами акций.
— Чего же хотят авторы отзыва? Уж не
отмены ли уже действующего федерального закона?
— Их позиция ясна. В России должны
функционировать только открытые акционерные общества. А закрытые? Они
только декларируются, не более. В реальной же жизни их держат в черном
теле.
Между тем закрытое акционерное
общество работников (народное предприятие) — это единственная на сегодня
форма хозяйствования, которая позволяет защититься от недобросовестного
стороннего акционера. Акции народного предприятия (в отличие от ОАО или
обычного ЗАО) невозможно скупить у работников-акционеров. А значит, нельзя
получить контроль над его финансовыми потоками.
Затем и нужны некоторые ограничения,
чтобы сохранить за работающими контрольный пакет. Ведь со временем
происходит, говоря научным языком, ротация субъектов владения: люди уходят
на пенсию, меняют место жительства и т. д. Если народные предприятия не
будут иметь возможности осуществлять выкуп акций уходящих работников, они
просто потеряют свой статус — будут “размыты”, трансформируются в обычные
акционерные общества. А затем?
Вы знаете, что происходит сейчас в
регионах с успешно работающими небольшими и средними предприятиями — ОАО
или ЗАО, в которых большая часть акций принадлежит настоящим или бывшим
членам трудового коллектива (ныне пенсионерам)? Как правило, у их
проходной вскоре появляются дорогие машины и неизвестные гости предлагают
работникам продавать свои акции. Скупка происходит по цене в три-четыре
раза дешевле, чем они стоят на самом деле. В определенный момент
контрольный пакет оказывается у фирм, за которыми стоят зарубежные
компании-конкуренты или криминальные и полукриминальные структуры. Далее
события развиваются по известному сценарию. Сразу либо через некоторое
время предприятие закрывается. Или за несколько лет путем “обнуления”
прибыли оно полностью теряет возможность нормально работать.
— Диву даешься: подобные
“художества”, кажется, вовсе не занимают ФКЦБ, зато вот в отношении
народных предприятий она демонстрирует свое усердие…
— Удивляться здесь нечему: в
Федеральной комиссии по ценным бумагам собрались самые убежденные
сторонники праволиберального экономического фундаментализма.
Неудивительно, что они вообще не приемлют идеи народного предприятия, как
таковой. Идеальный вариант для них — когда акции находятся в одних руках.
Это принято называть “эффективным собственником” (вдумайтесь в само
понятие!). Всякое же “распыление” акций воспринимается как смертный грех.
Понятно, почему ФКЦБ отвергла наше предложение ограничить количество акций
в руках одного работающего на предприятии 5 процентами.
— Я знаю таких людей и среди
журналистов. Это они пишут в некоторых изданиях: “Чем больше олигархов в
стране, тем лучше”…
— Задумываются ли эти “писатели”, равно
как и наши министры, о последствиях такой экономической политики? Ведь чем
больше в стране сверхбогатых людей, тем больше слой бедных. А с
увеличением имущественного разрыва растет и социальное напряжение,
разрушается экономическая основа демократии, правового
государства.
Между тем для нас — страны
постсоциалистического строя — актуальна задача создания широкого среднего
класса. Класса, который своим трудом создает капитал и получает доход как
за счет труда, так и за счет собственности. А такой класс без
квалифицированных рабочих, инженеров, менеджеров вряд ли получится. Только
из торговцев надежного среднего класса, опоры общества, не создашь. Такая
форма хозяйствования, как народные предприятия, не только соответствует
менталитету российского народа, привычке работать и распоряжаться
результатами своего труда вместе. Она в большей степени, чем ОАО,
соответствует интересам общества и государства.
— Не слишком ли смелое
заявление?
— Я готов его обосновать. Во-первых,
народное предприятие более эффективно работает и исправно платит налоги.
Почему? Ответ прост. В ОАО часть прибыли неизбежно забирается
собственниками на удовлетворение своих личных нужд и иных целей. В
народном же предприятии вся прибыль идет на стимулирование
работников-акционеров и на модернизацию производства. На другие цели она
уходить не может, потому что иных собственников у такого предприятия
просто нет! Здесь невозможны какие-либо махинации с прибылью, ибо ее
расходование подконтрольно всем работающим; невозможен теневой оборот, ибо
прозрачность деятельности заложена уже в самом характере народного
предприятия.
Во-вторых, народные предприятия —
надежные точки социального спокойствия, экономической стабильности в
регионах. Руководители областей, муниципальных образований видят в них не
только своих “кормильцев”, существование таких предприятий — еще и способ
сохранить рабочие места. Ведь для тех лихих ребят, которые приходят
прибрать их к рукам, эта проблема не стоит. Равно как и проблема
наполняемости местного бюджета.
У работников народных предприятий есть
главное — социальная ответственность, социальная солидарность, понимание
роли своей личной социальной активности. Вот почему я бы назвал эти
предприятия инкубатором гражданского общества в России.
— А ваши оппоненты называют их
“пережитком социализма”. Откуда такое предубеждение?
— Народные предприятия не требуют для
себя каких-либо льгот. Но они вправе рассчитывать на признание своего
статуса в обществе, на то, чтобы ими не пугали общественность, не
относились к ним как к “ископаемым” формам хозяйствования.
Еще раз подчеркну: народные предприятия
— это разновидность закрытого акционерного общества. Вся суть поправок,
которые мы предлагаем внести в действующий закон, как раз и заключается в
том, чтобы развязать те правовые узлы, которые не дают народным
предприятиям нормально работать и развивать присущие им институты
демократизации собственности.
— Что вы имеете в
виду?
— Начну с главного. Для перехода из
открытого акционерного общества в народное предприятие нужно, чтобы 49
процентов акций находилось у работников. Но где вы видели такие
предприятия в наше время? Сегодня, по различным оценкам, у работников в
среднем осталось не более 15 процентов акций. А то и меньше. Надо это
ограничение снять, так как оно противоречит конституционным правам
акционеров.
Во всех странах мира существует опцион
— бесплатное вознаграждение менеджеров и рядовых работников за хороший
труд. В России же опцион запрещен. Разрешена только открытая или закрытая
подписка. Мера эта также антиконституционная, но вполне в духе
либерального экономического фундаментализма, который не признает права на
существование разных видов собственности и вырастающих из этого различных
форм хозяйствования. Хотя, казалось бы, что плохого в том, чтобы они
конкурировали в рыночной среде?
Закон о народных предприятиях впервые
ввел норму, согласно которой такое предприятие может выпускать за счет
прибыли дополнительные акции и распределять их между работниками
пропорционально суммам их зарплаты за прошедший финансовый год. Так вот,
ФКЦБ в своих стандартах это положение закона просто игнорирует!
— Помнится, в советские годы
министерства распространяли передовой опыт, да и сейчас никто не снимал
этих обязанностей с Минэкономразвития…
— В этом министерстве существует
специальный департамент “совершенствования корпоративного законодательства
и форм хозяйствования”, его сотрудники знают о существовании народных
предприятий. Российский союз народных предприятий неоднократно предлагал и
предлагает им провести анализ деятельности народных предприятий и по его
результатам сделать выводы. Если это форма неэффективная — давайте ее
отменим. Если наоборот — разработаем федеральную целевую программу по ее
развитию, как это делается в других странах. В ответ — молчание. И
отрицательный отзыв.
Опять-таки, такой подход противоречит
Конституции, в которой зафиксирован многоукладный характер российской
экономики. Но Основной Закон ведь не только декларирует, но и
обеспечивает. Законодатели и исполнительная власть должны наполнить его
положения экономическим и юридическим содержанием. Так, ряд изменений
необходимо внести в законодательство о приватизации. Пора позволить
народным предприятиям выкупать в рассрочку акции, являющиеся федеральной
или муниципальной собственностью. Выкупать такие же акции за счет
задолженности народным предприятиям по федеральным или муниципальным
заказам. Разрешить создавать народные предприятия путем преобразования
ОАО, 100 процентов акций которых являются федеральной или муниципальной
собственностью.
— Помните, cколько надежд
возлагалось в начале 90-х годов на “народный капитализм”! А что получилось
в результате? Помнят ли тогдашние разговоры нынешние законодатели и
исполнительная власть? Или все былое быльем поросло?
— Вы правы: к сожалению, вся
законодательная практика последних лет и практика развития акционерного
капитала все дальше уходят от идеологии народного капитализма. Скажу
больше: у нас вообще происходит ликвидация его элементов. Посмотрите,
какие пакеты акций сейчас продает государство и кто их покупает. Кому по
карману приобрести, например, пакет “Славнефти” в 75 процентов акций со
стартовой ценой в один миллиард 700 миллионов долларов? Короче, нет и
намека на то, чтобы определенная часть собственности была реализована
мелким (миноритарным) акционерам. Наоборот, складывается впечатление, что
происходит тотальная война с миноритарными держателями акций.
Демократизация капитала, в том числе
путем создания народных предприятий, укрепление позиций миноритарных
держателей акций — эти положения являются программными как для группы
“Народный депутат”, так и для Народной партии Российской Федерации. Но уже
сейчас ясно, что решение задачи социализации рыночных отношений,
недопущение раскола общества на 3—5 процентов очень богатых и 70—80
процентов очень бедных требуют поиска общенациональной политической
платформы. Это такая угроза, от которой могут пострадать все. Не думаю,
чтобы этого хотели те, кто стоял у истоков реформ, и те, кто их сейчас
осуществляет. |